hope писал(а):
Jahangir, в каком возрасте вы этому научились, кто и как вас учил. Дайте рекомендации (если это возможно) как этому учить. Спасибо.
Благодарю за вопрос. Моя семья практически полностью состояла из педагогов. Мать преподавала музыку, бабушка проработала 40 лет учителем русского языка. Отец военнослужащий. Дед инженер (в 1955 году закончил педучилище, работал учителем математики, к 1961 г. получил высшее образование и устроился на завод). Все они иногда давили на меня. Ходить нужно правильно, не сутулясь, "нелюбимые" предметы пропускать нельзя, грубить учителям нельзя. Если получил плохую оценку, нужно подойти к педагогу и узнать, как можно ее исправить. Учили обращать внимание на спокойных сверстников, держаться подальше от кривляк и агрессоров.
Буквально только что разговаривал на улице с бывшей одногруппницей, у которой есть маленький ребенок. Она пожаловалась на воспитательницу в детском саду, которая, вместо того, чтобы разрешать конфликты, подогревала их: "Ударили - дай сдачи! Подойди и тоже ударь!" Это закончилось тем, что ребенок несколько раз подряд получил по голове от зачинщика драки, безуспешно пытаясь совладать с ним и ударить в ответ. Не получилось "дать сдачи" натренированному противнику. Мне в детстве говорили: "Если на тебя нападет дикий зверь, ты же не будешь кусать его в ответ. Нужно оттолкнуть его, оторвать от себя, убежать и по возможности позвать на помощь. Никогда не лезь в драку против нескольких нападающих".
Надо заметить, что "неформальные лидеры" в школе имеют очень шаткие позиции. Позиции эти становятся все более непрочными по мере взросления, ведь подростки ищут самовыражения. Можно до бесконечности читать учебники по возрастной психологии (Мухина, Зимняя и т.д.), но любые теории имеют свойство устаревать, ни одну нельзя назвать универсальной. Поэтому я тоже не могу дать универсальных советов.
Выделим две большие группы неформальных лидеров: 1) "бойцы" - заставляют подчиняться путем избиений и угроз, бравируют "связями"; 2) "клоуны" - кривляются, разыгрывают сцены, шутят и тем самым вызывают расположение к себе даже у не слишком разборчивых учителей.
Агрессивного лидера мало кто ценит по-настоящему. Вдобавок, на его место есть претенденты. Претенденты эти, безусловно, будут склонять на свою сторону всех тех, кому нынешний лидер не нравится. Подростки с антиобщественным поведением подчиняются жестокому лидеру только потому, что он дает им некоторые выгоды. С таким "другом" можно протиснуться на стадион, пойти всей гурьбой на дискотеку, победить в стычке, кого-нибудь ограбить. Но чем дальше заходит такая "дружба", тем меньше у него остается единомышленников. От нашего школьного заводилы отвернулись почти все, когда он в 8 классе ночью разбил стекло в кабинете директора и поджег покрышки на спортплощадке. Охрана задержала не только его, но даже тех, кто просто находился рядом. Невиновные тоже заплатили штраф, получили взбучку от родителей и школьной администрации.
Клоуны развлекают публику. "Весь мир любит клоунов, но никто не доверяет им ответственную работу", - так говорили мне мои родители. "Для них смех окружающих - это награда". Такой ребенок корчится как обезьяна, жует тетрадные листы, пытается заплести себе косички, изображает тореадора с тряпкой для классной доски. Раз учитель смеется - значит, учитель его поддерживает. "Клоун" подкрадывается к одиноко сидящему "ботанику", ударяет его линейкой и выставляет ее перед собой как шпагу: "Защищайся!" Весь класс хохочет. Затем клоун ловко препрыгивает два стола и оказывается возле меня, наставив на меня линейку: "Защищайся!" Я отбираю у него линейку и выбрасываю в дальний угол. Всем тоже смешно: "Ха-ха-ха! Без шпаги остался!" Шут не унимается. На задней парте спит девчонка. Даже брошенная мною линейка ее не разбудила. Но девчонка злая, лучше не будить. Владелец линейки осторожно перегибается через парту, но картинно отшатывается назад. Смех продолжается. В это время другой одноклассник незаметно надевает ему на ногу ремень от сумки. Дружный возглас: "Ну, давай!" Клоун пытается взобраться, путается в ремне и падает, задевая девочку и опрокидывая соседний стул. Ему не до смеха. Он ударился об железку, да еще одноклассница ему учебником настучала. А над ним продолжают смеяться. В особенности тот "ботаник", которого он ударил линейкой. Работая учителем в школе и воспитателем в лагере, я игнорировал вычурное поведение "клоунов", и они быстро приходили в себя. Если учитель не рад, цирковые представления прекращаются.
Иногда мне не хотелось ни с кем общаться. Даже здороваться! Но мать говорила: "Так нельзя. Если ты находишься в обществе, хотя бы делай вид, что уважаешь других. Поздоровайся с классом, поприветствуй учителя. Если к тебе обращаются на нормальном языке, то не игнорируй. "Как дела?" Скажи: "Нормально. Хорошо. У тебя как?" Пусть тоже расскажет. А слушать или не слушать рассказ - это твое дело".
Надо сказать, что в мои времена чужой человек не мог спокойно пройти через двор. Всюду жили "свои пацаны", которые немедленно реагировали на приближение чужих, узнавали кто и откуда. Для прохода через двор без разбирательств нужно было чисто символически "заплатить": коробкой спичек, несколькими сигаретами, мелочью, жевательной резинкой. И мне тоже приходилось с собакой задерживать "нарушителей границ" в своем дворе. Теперь этого нет. Дети бегают, радуются, играют в PSP, слушают музыку. Никто не выжигает потолки, не травится, не дерется "район на район". Методы педагогической работы тоже изменились. Нынешние подростки все больше становятся независимыми друг от друга. Коллективные ценности заменяются индивидуальными.
Я работал со студенткой, которая решила пройти педпрактику с учащимися, а не на кафедре. У нее церебральный паралич. Она почти не в состоянии передвигаться самостоятельно. Сперва ее устроили в гимназию. Десятиклассники на вводном уроке начали глумиться над больной девушкой. На последующих просто игнорировали. Занимались играми, болтались без дела, пока я не вмешивался в ход урока. Кажущиеся ангелочками старшеклассники повели себя возмутительно скверно. Практикантка плакала. Она тщательно готовилась, очень старалась, а ее не приняли.
Я подумал, что девушке следует попробовать профтехучилище, где я когда-то преподавал (ушел из-за низкой зарплаты). Мои коллеги пришли в ужас. Учреждение называли "училом" и "скотобазой". В общежитии происходили пьяные дебоши. Практиковались "посвящение" (старшекурсники избивали первокурсника в туалете и мочились на него) и "ипотека" (выбивание денег из соседей по общежитию). Одну преподавательницу учащаяся запачкала грязной рукой со словами: "Ненавижу таких беленьких и чистеньких!" Как ни странно, с контингентом ПТУ я был в хороших отношениях. Понимал их даже лучше, чем студентов вуза.
Я встретился с учащимися и рассказал про больную девушку. У кого-то проскользнула улыбка, но я понимал: нервы у всех слабые. Я тоже могу улыбнуться при виде чего-то жестокого, но это не означает веселье. В назначенное время они помогли вывести практикантку из машины и довезли до аудитории на штабелере. Во время занятий стояла полная тишина - все внимательно слушали. Она была счастлива, что сумела провести занятия. Может быть, ее речь было трудно воспринимать, но люди отнеслись к ней с пониманием.
Я тогда отметил для себя поговорку, не содержащую иносказаний и потому очень понятную: "Сытый голодному не внемлет". Здоровые отрицают больного, а больные отрицают здорового. Думаю, если бы мне в свое время обеспечили тепличные условия, я бы так и остался наедине со своими книжками. Но вместо этого происходила вынужденная социализация.
Педагогика прежних лет устаревает. Если Макаренко в 20-е-30-е гг. мог заставить ребенка, съедавшего чужой хлеб, почувствовать стыд, торжественно поставив перед ним громадный каравай под всеобщие аплодисменты, то уже в 70-х годах этот прием не сработал. "Наказанный" театрально проглотил каравай и ушел довольный. Надо еще узнать, какие идеалы у подростков. Разобраться в особенностях социума района. Только тогда есть шанс составить предварительные рекомендации.